Собственно, далекое будущее.

Школьный ховер с трудом протиснулся на стоянку. Марь-Иванна выключила телефон и облегченно вздохнула. Пол дела сделано. С.Б. Два на месте и самолично вызвался провести экскурсию. А каких трудов стоило ей договориться сводить ее любимый класс сюда, в заповедник Четвертого Реактора, да еще в Солнечный сезон…

Раздался мелодичный звон. Из всех динамиков полился мягкий голос.

— Вас приветствует администрация заповедника Четвертого Реактора. Обращаем ваше внимание: через пять минут начнется Выброс. Напоминаем — облучение Выброса может негативно сказаться на организмах детей, чей возраст не достиг пятнадцати циклов. Всем детям младше пятнадцати циклов рекомендуется немедленно направиться в комнаты отдыха, расположенные на территории заповедника. Родителям, решившим Изменить своего ребенка, приготовить соответствующие документы, перечень необходимых документов…

Марь-Иванна поморщилась. Сама-то она с друзьями в детстве частенько сюда пробирались, поэтому весь этот текст она знала наизусть. Жаль, что выключить нельзя. Как и во всех Предупреждениях, они используют поток повышенной интенсивности, поэтому выключай приемники, не выключай приемники: все равно голос будет продолжать идти.

…принимая решение об Изменении ребенка, вы берете на себя…

Она снова поморщилась. Ее всегда раздражало ханжество консерваторов. „Изменяя ребенка, вы выступаете против Бога, и искажаете его многогранное представление об образе и подобии!“ Тьфу. Бред. Радиация дарована Богом так же, как и Источник возле Четвертого Реактора. Поиск новых форм, поиск новых способностей — величайший дар человечеству. Так почему же его отвергать? Сама Марь-Иванна три раза изменялась, пока не поймала Шанс и не нашла для себя оптимальную форму. А ее муж, Коль-Палыч, дабы добиться расположения красавицы Марь-Иванны, вообще бегал сюда раз тридцать. Она вздохнула и обернулась. Весь класс прильнул к окнам и смотрел на зеленый лес, в котором располагался заповедник, в предвкушении увлекательной экскурсии. Одна только Юля-чка удрученно уставилась своими двумя глазами в пол. Она очень хотела стать красивой, но ее родители, все как один, не давали разрешение на Изменение. Очень жалко девочку. Марь-Иванна очень хотела выпустить ее сейчас из ховера. Но нельзя — она же учительница.

… недомогания немедленно обратитесь в ближайший пункт дезактивации. Спасибо за внимание.

- Дети, идет Выброс, мы его переждем в ховере. Это не надолго. Пока мы ждем, сядьте спокойно, я вам кое что расскажу…Вова-чка! Перестань тянуть девочек за уши! Отсядь к мальчикам!

- А мне нельзя, я сегодня не Вова-чка, я Маша-нька.

- Все равно прекрати, не хочешь же ты, что-бы другие мальчики тебя дергали за уши, пока ты девочка?

- Пусть только попробуют! Я им покажу!

- Так! Вов…то есть Маша-нька! Еще слово — останешься в ховере. Дети, внимание! Сейчас я вам расскажу то, что вы и так узнаете в следующем цикле из курса истории человечества.

- Итак, мы очень мало знаем о нашей истории до эпохи Фоллаута. Это было очень темное время, почти все исторические документы, все знания, все культурные ценности были тогда утеряны. Причиной наступления Фоллаута стал какой-то катаклизм. Некоторые историки, например, полагают, что была ядерная катастрофа, и большинство населения планеты вымерло от повышенной радиации. В доказательство того, что люди тогда боялись радиации, они приводят такую версию: люди до Фоллаута практически не отличались формой: две руки, две ноги, одна голова, два глаза — совсем как ты Юля-чка.

- Так что, они совсем-совсем не отличались? — спросила покрасневшая от переизбытка внимания одноклассников Юля-чка — А как же они друг-друга не путали?

- Молодец, Юля-чка, верно подметила. Сторонники этой теории считают, что небольшие различия все-таки были — например цвет кожи: белый, черный, синий. Это была единственная более-менее разумная теория. К сожалению эта теория недавно подверглась сильнейшему удару. Ларакрофты, которые раскапывают в Великой Пустыне пирамиды, обнаружили рисунки, которым десятки тысяч лет. Люди на этих рисунках имеют разные формы черепа, некоторые даже другое строение тела. А вот, например на так называемых развалинах Интернета, на восточном побережье материка Северный Треугольник обнаружили рисунки однозначно свидетельствующие о многообразии форм. Так что, можно говорить о существовании доминантного вида, но никак о моноформе человека.

- Так Юля-чка относится к доминантному виду? — удивленно спросил кто-то сзади, кажется это был Марк-ус Кфтвщь (ох уж эти аристократические фамилии).

- Да. Но давайте не отвлекаться. До нас дошло очень мало историй дофоллаутовского периода. Например вы все знаете сказку о великом и могучем четырехглавом драконе Джонполджорджринго, которого убил маленький молодой червь Рукивверхушка.

- Знаем, знаем! — загомонил класс — там еще этот червяк давно сдох от старости, а дракон все еще умирал — проорал Петя-нька.

- Петя-нька! Что это за слова „сдох“. Чтобы я этого не слышала больше.

- Но взрослые же говорят!

- Вот получишь полное второе имя, тогда будешь сам решать, что говорить. А пока слушайся старших! Пойдем дальше. Здесь, в этом заповеднике родилась другая легенда. О Зоне, Четвертом Реакторе, Брате Стругацком и сталкерах круглого стола. Я вам ее вкратце расскажу, как раз закончится Выброс, и мы пойдем на экскурсию.

- Брат Стругацкий? Это имени его: Орден Брата Стругацкого? — опять подал голос Марк-ус.

- Да. Правда…

- А что это за Орден? — громко прошептала Ната-шка.

- Это мифическая группа людей, которые, якобы сохранили все человеческие знания со времен Фоллаута, и теперь постепенно делятся ими с человечеством — сказала Марь-Иванна. К сожалению, этот Орден можно встретить только в сенсофильмах и книгах. Это просто сказка. Так будем слушать легенду?

- Да, да!

- Марь-Иванна, а кто такие сталкеры?

- Сталкеры, по преданию, были странствующими искателями удачи. Людьми, приносившими простым людям Шанс! Сталкеры преподносили людям разнообразные дары. Часто истинное назначение дара было неведомо даже самим сталкерам. В этом и была суть Шанса. Мудрым и достойным людям открывались истинные свойства дара. Это приносило им богатство и благополучие. Для тех же, кто не мог разобраться в назначении дара, дар становился проклятием. Собственно, Выбросы тоже были таким Шансом. Правда, древние люди были настолько темны и недалеки, что не понимали пользы источника. Поэтому на страну, в которой находился источник — она обвела указательной рукой вокруг своей головы — всегда обрушивались беды и несчастья. Верховные ханы Украинистана (а именно так называлась эта страна), были настолько глупы и алчны, что вообще не обращали внимания на Источник.

И тогда разгневанный на близорукое человечество Бог послал на Землю Короля Выбросов. Выброс был настолько интенсивен, что прокатился по всей планете, Изменяя людей вне зависимости от их возраста. Страшная паника началась среди людей, ибо брат не узнавал брата, мать не узнавала сына, муж не узнавал жену. Брат Стругацкий, тогда еще простой монах, жил тогда отшельником в бункере около Четвертого Реактора. Он был один из немногих, кого пощадил Выброс, и оставил предыдущую форму. В ночь Короля Выбросов приснился ему сон, в котором он узрел то, что не видели другие. Поутру он вышел из своего бункера, и пошел собирать вокруг себя всех доблестных сталкеров. Они соорудили оборонительные укрепления вокруг Источника Выбросов. Саму область вокруг Источника они назвали Зоной. И когда перепуганные люди пришли уничтожить Источник, они увидели, что он охраняется лучшими сталкерами. Была жестокая битва, во время которой Брату Стругацкому и его сталкерам удалось отстоять Источник. Проигравшие сражение ушли, но они должны были вернуться гораздо большими силами. Брат Стругацкий это понимал и пошел на хитрость. Он набрал множество вещей и во время следующего Выброса Изменил их. Будучи осененным благословением, Брат Стругацкий безошибочно определял какими свойствами обладает та или иная вещь. Затем он отправил самых смышленных сталкеров в окрестные города, чтобы они раздали эти новые Дары людям, обьяснили их истинное назначение и обьявили, что отныне и до тех пор, пока существует Зона, сталкеры будут продолжать раздавать Дары с известным истинным назначением. Так Брат Стругацкий завоевал доверие народа и усложнил тогдашнему хану проблему набора новой армии. Однако этого было недостаточно, и тогда Брат Стругацкий собрал портативный источник излучения и в окружении огромного количества народа пошел в столицу к хану. Там он, перед изумленным правителем, рассказал истинное назначение Выбросов, и, в доказательство, при помощи переносного источника превратил молоко в бензин.

- Ух ты! В настоящий бензин!

- Да, затем Брат Стругацкий и его сталкеры при поддержке хана совершили множество исследований, которые пережили Фоллаут и стали одним из столпов могущества нашей цивилизации.

- Марь-Иванна, а причем тут круглый стол?

- Видишь ли Петя-нька…

В этот момент все динамики опять проснулись: „Внимание, говорит администрация заповедника. Выброс закончился, дети младше пятнадцати.!“

Марь-Иванна не стала ждать конца обявления.

- Я дорасскажу позже. А теперь дети, все выходим! Не торопитесь.

Класс гурьбой высыпался из ховера. Тут же тишину и благопристойность стоянки заповедника разорвал детский гвалт. Марь-Иванна под иронично-заинтересованным взглядом водителя ховера бросилась собирать свой класс. Через несколько минут, когда ей это худо-бедно удалось, к остановке подоспел экскурсовод. При виде всей этой оравы он хищно осклабился и подмигнул Марь-Иванне верхним глазом.

- Дети, познакомьтесь: это ваш экскурсовод Саваоф Баалович Два.

- Ух ты! Какое странное имя! — громко прошептал(а) Маша-нька.

- Да, имя у меня странное. Похожие имена давали друг другу люди до Фоллаута. Да и папа у меня шутником был. Здравствуйте дети.

- Здрасьте — вразнобой проорали дети.

- Ну что-ж, до следующего Выброса достаточно времени, так что вперед! Заповедник Четвертого реактора ждет вас!

Процессия двинулась ко входу в заповедник. Сам заповедник был обнесен невысоким кустарником, который скрывал в себе довольно сложную систему сигнализации. Вход же являл собой огромные ворота, щеголявшие разными оттенками рыжего цвета.

- Настоящий металл! — с гордостью сообщил классу экскурсовод. Ворота со скрипом распахнулись. Сразу за ними висел огромный монитор с надписью „Добро пожаловать в Зону“. Рядом располагались разнообразные таблички с указателями. С.Б. Два обратился к Марь-Иванне

- У всех детей есть имплантированные паспорта?

Марь-Иванна кивнула и протянула экскурсоводу таблетку флеш-памяти

- Вот их частоты.

- Отлично. Итак, дети, название Зоны происходит…

- А мы уже знаем. Нам Марь-Иванна рассказала!

- Я им рассказала легенду — тихо прошептала Марь-Иванна.

- Ты делаешь мою работу, Марь-ка — рассмеялся экскурсовод.

Марь-Иванна покраснела. Ей было неудобно, что ее назвали детским именем при детях, правда это было очень приятно услышать от самого С.Б. Два.

- Обратите внимание на карту заповедника. Красными линиями на ней отмечены так называемые аномальные зоны. То есть области с необычными физическими свойствами. По легенде эти зоны постоянно меняли свое положение и свойства. Где именно располагались эти аномалии, и какими они обладали свойствами — мы можем только гадать. Скорее всего эта часть легенды — просто вымысел. Как бы то ни было, мы воссоздали подобие аномалий и разбросали их по заповеднику. У нас короткая экскурсия, поэтому мы пересечем только одну из этих аномалий, пройдем по территории транспортной станции и посмотрим на развалины Четвертого Реактора. Пойдемте.

Аккуратная тропинка утопала в зелени. Лес вокруг тропинки звучал пением птиц и тихой музыкой. Группа изредка встречала других посетителей и вежливо с ними раскланивалась.

— Слушай, Марь-ка, а кто эта девочка, которая идет сзади? — негромко спросил экскурсовод, когда они с учительницей немного отстали от класса.

— Это Юля-чка. Хорошая, умная девочка, а что?

— Да так, ничего. Выглядит она …мнэээ…ну, скажем, необычно.

— Да, бедная девочка. Она очень стыдится своей внешности.

— И зря — ответил экскурсовод, и быстро пошел вперед группы.

Очень скоро тропинка вывела класс к большой опушке, со всех сторон окруженной лесом. В двух местах зеленое окружение разрывали две параллельные блестящие трубы, тянущиеся всю через опушку. Посредине опушки на этих трубах стоял прозрачный сигарообразный контейнер. По всей опушке были разбросаны несколько низких зданий кубической формы, между которыми в живописном беспорядке валялся разнообразный мусор.

— Это — транспортная станция. Транспортные средства в старину передвигались только на подобных трубах, они назывались рельсами. Вот эта штука — экскурсовод показал на прозрачный контейнер — называлась трамвай. На ней мы и поедем к Четвертому Реактору.

— И мы поедем по этим…рельсам?

— Да.

— Ух ты!

— А почему тут так мало людей?

— Вообще-то сегодня заповедник закрывается на недельную профилактику. Скоро здесь начнется фестиваль сталкеров — и все должно быть готово. Поэтому и людей мало, и экскурсия у нас, к сожалению, короткая. Но обратите внимание на эти строения…

— Марь-Иванна с ностальгией осматривала станцию. Пока экскурсовод полностью занял внимание класса, она предавалась воспоминаниям.

В детстве она жила недалеко от заповедника, который полностью занимал ее детские мечты. Она хотела быть похожей на сталкеров, поэтому пробиралась сюда не только для Изменения, но и посмотреть на фестивали, погулять по галлереям, полазить ночью по развалинам реакторов. Ее пару раз ловила служба охраны, но постоянно отпускала. Видимо потому, что она приглянулась Саваофу Бааловичу. Эта безнаказанность заставляла ее пролезать в Зону снова и снова, и со временем она знала расположение большинства датчиков слежения, маршруты патрулей охраны. Она даже начала интуитивно чувствовать опасность. Иногда вылазки давались легко и проходили быстро, а иногда ей приходилось часами выжидать момента, чтобы прошмыгнуть от одного укрытия к другому. Как жаль, что ей пришлось тогда уехать…

— Марь-Иванна! Вернись! Мы уже садимся в трамвай! — прервал ее размышления голос экскурсовода. Она встрепенулась, и устремилась за своим классом в прозрачную кабину трамвая.

Очень скоро рельсы резко пошли вверх, и подняли трамвай над лесом. Стал виден великолепный лес, с раскинутыми тут и там опушками со строениям, луга с эмуляторами аномалий, рядом с живописным холмом показались развалины четвертого блока. Вся поездка сопровождалась восторженным детским визгом.

— Саваоф Баалович, — тихо обратилась к экскурсоводу Марь-Иванна, — а почему вдруг профилактика посреди сезона?

— Видишь ли, Марь-ка, — зашептал ей на ух экскурсовод, — барахлит Источник Выбросов.

— То есть? — удивилась Марь-Иванна

— А то ты не знала, что настоящий источник давно мертв.

— Знала, конечно. Настоящий источник вообще находился не в Четвертом Реакторе. Но этот генератор закупали в Китайской Империи. Их генераторы не ломаются!

— Ломаются. И чтобы не сломался этот, пришлось срочно закрывать заповедник. Но вот откуда ты узнала, что он находился не в Четвертом Реакторе?

Марь-Иванна потупилась.

— Мне очень неудобно, Саваоф Баалович, я была маленькая и глупая…одним словом я подслушала ваш разговор с директором заповедника…это было давно, да и тот проход давно заделали…

— Здается мне, Марь-ка, ты знаешь Зону гораздо лучше меня.

— Да что вы, Саваоф Баалович. Куда мне.

Трамай остановился. Экскурсовод одарил Марь-Иванну долгим насмешливым взглядом и громко обьявил

— Приехали! Выходим!

Лес закончился, на смену ему пришел огромный луг. В нескольких сотнях метров от остановки высилась громада Четвертого Реактора.

— А почему так далеко? — обиженно протянул кто-то из детей

— Здание уже закрыто на профилактический ремонт, ближе сейчас подходить нельзя.

— Там идет Выброс? — с надеждой спросила Юля-чка

— Нет, конечно. Просто правилами запрещено туда подходить, чтобы не разрушить сказку, — ответил экскурсовод.

Юля-чку, естественно не устроило это туманное обьяснение, но дальнейшие вопросы прервал громкий вопрос Петя-ньки

— А это что за желтый круг?

— Это, дети, постамент для памятника Брату Стругацкому. К сожалению, мы пока не знаем, как он выглядел, поэтому самого памятника еще нет. А вон видите, стеклянное кольцо вокруг постамента. Там лежат оригиналы распечаток, принадлежащих принтеру самого Брата Стругацкого, и восстановленные переводы. Оттуда, собственно и взято мое имя. А вон дальше, видите, участок земли обнесенный красной ленточкой? Над которым висит пластовая сетка? Это антигравитационная аномалия. Революционная разработка, которую нам удалось заполучить. Только прошла испытания. Туда еще не ступала нога туриста. Кто хочет, может посмотреть на распечатки…или поплавать в аномалии.

Десятки детских глаз вопросительно уставились на Марь-Иванну.

— Это безопасно? — спросила она у экскурсовода?

— Совершенно.

Марь-Иванна еще не договорила слово „Да“, а Маше-нька уже барахталась в аномалии. Туда же ринулся остальной класс. Одна только Юля-чька подошла к пьедесталу и начала рассматривать экспонаты.

— Смена растет — глядя на нее сказал Марь-Иванне экскурсовод.

— Вряд ли — она просто некоммуникабельна. — сказала Марь-Иванна, глядя на аномалию, — А вы уверены, что в то время существовали антигравитационные аномалии?

— А кто его знает. Были, не были. Туристам на это глубоко наплевать.

— Что же там находилось? А, вспомнила! И куда вы девали второй запасник?

— Перенесли. Место для запасника больно шикарное. Эта аномалия здесь куда более уместна.

— Перенесли, значит — задумчиво пробормотала Марь-Иванна.

— Да. Вместе со стибренным тобой когда-то Желтым Шаром.

— Саваоф Баалович, неужели вы мне этого до сих пор не простили?

— Да простил, простил. Хотя кое-кто еще злится. Те, кто утверждал, что экспонаты из заповедника вынести невозможно. Но, их тогда с работы не поперли, так что ничего страшного. Я тебя, кстати, так и не спросил, зачем он тебе понадобился?

— Вы будете смеяться. Я хотела, как настоящий сталкер, преподнести дар своей матери. Глупо, правда?

— Нет, не глупо, совсем наоборот.

До конца экскурсии Марь-Иванна молчала. С.Б. Два отлично управлялся со своим делом, так что через час в ховер дети залезали уставшие, но страшно довольные. Марь-Иванна и Саваоф Баалович безмолвно наблюдали за посадкой. Последней была Юля-чька. Она подошла к Марь-Иванне.

— Марь-Иванна, а у нас в библиотеке есть что-нибудь про сталкеров и Зону?

— Конечно, Юля-чка.

— И можно будет открыть мне доступ?

— Конечно. Когда угодно.

— А что, Юля-чка, тебя что-то заинтересовало? — спросил экскурсовод.

— Да, немного. Я хочу знать как жили сталкеры.

— А давайте девочки, я вам на двоих достану пригласительные на фестиваль сталкеров. А?

— Юля-чка покраснела и чуть заметно кивнула.

— Вот и отлично! Марь-Иванну я даже и не спрашиваю, она ни одного фестиваля еще не пропустила.

Марь-Иванна нарочито строго, что бы сдержать улыбку, сказала

— И что надо сказать Саваофу Бааловичу?

— Спасибо — поклонилась Юля-чка, и побежала в ховер.

— Я же говорил — смена растет.

— Я была бы рада. Может ее детская мечта все-таки исполнится, и она станет похожей на настоящего сталкера.

— А кто тебе сказал, Марь-ка, что древние сталкеры не были похожи на тебя?

бесшабашными. До свидания, Саваоф Баалович. Спасибо за экскурсию, и за ностальгию. — Марь-Иванна улыбнулась.

- Скоро увидимся, Марь-ка. И не расстраивайся ты. Большинство детей о таком детстве, как у тебя, могут только мечтать. Давай, иди, класс ждет.

Марь-Иванна встряхнулась, и пошла к ховеру.

Экскурсовод, заместитель директора заповедника, магистр Ордена Брата Стругацкого Саваоф Баалович Два долго смотрел вслед удаляющемуся ховеру, затем повернулся, и пошел к воротам. По дороге туда он едва слышно прошептал

- Такими, Марь-ка. Они были именно такими.