— Есть новые патроны к «Калашу», Дед привез. Уж не знаю, где их клепают... Помнишь пули такие были — «Дум-дум»? Их еще после первой мировой войны запретили, потому что такая пулька могла легко оторвать ногу... или голову...

— Ты мне байки не рассказывай, не ребенок чай... Сколько стоят?

— 50 р. — рожок. Там пуля — из какого-то сплава, безоболочечная, так что цена подходящая.

— А с головой у тебя все хорошо?

— 40 — минимум. Эти хреновины есть только у меня, тем более учти, что к твоему 47-му «Калашу» бывают патроны только здесь. Больше ими никто не пользуется и не продает, по-моему. Тебе надо со мной торговаться? Я ведь и обидиться могу...

— Не забывай, что и ты зависишь и от меня — то, что я таскаю тебе, никто больше не добывает.

— ОК. 120 р. за три рожка. Есть еще такие же патроны к ПМ.

— ПМ — гавно. У меня уже как неделю «Пернач». Все остальные «пукалки» я продал.

— А какой там патрон?

— Я уж не знаю, какой был в оригинале, у меня немного переделанный... В общем, тоже 7,62. Но по форме очень похожи на патроны для «Нагана» — они, кстати, тоже подходят.

— Может и мои подойдут?

— Давай попробуем...

Такие диалоги происходят раз в две недели, иногда чаще — все сильно зависит от моей удачливости. Вот и сейчас, поговорив с торговцем по имени Димитрий, с которым я сотрудничаю около семи месяцев, я сижу в пустом доме на голом матрасе. Вокруг разбросано оружие, разные хитрые приборы, обрывки упаковки сухпайков, обломки разных вещей, которые я вынес на этот раз. Мне предстоит обработка в специальной машине, чтобы снять остатки излучения с моей экипировки и с меня самого, ужин с настоящей едой, ночь относительно спокойного сна и долгий путь днем. Выброс будет сегодня ночью, а я обязан забрать из эпицентра некоторые предметы, которые я там оставил.

Напрашивается естественный вопрос — а как я узнаю, где будет выброс на этот раз? Ответ прост: с помощью специального прибора, который я снял с трупа. Удивляться тут нечему, я убил своего коллегу, сталкера. Мы дрались с ним на ножах. Я оказался сильней. Из-за чего дрались? Волей судьбы (или Зоны) я «поработал» на территории одной из группировок и забрал их «товар», не зная того, что он кому-то принадлежит. Прибор — да я и не узнал бы, что это прибор...обычный радиоприемник. Который в некоторых местах начинает издавать странные наборы звуков. Именно наборы и именно странные. Нечеловеческие. У убитого мной «фрилансера» была с собой бумажка с расшифровками этих звуков. Оказалось, что там, где должен произойти выброс, раздаются одни звуки, где поблизости есть что-либо мутировавшее -другие, где территория может стать аномальной — третьи. По-моему, кроме как у меня, такого прибора больше ни у кого нет, как определил Дима, его примерная стоимость — около 500.000 рублей. Именно столько заплатили бы военные и ученые, чтобы завладеть им. Хотя...им проще убить меня и забрать прибор с трупа, как это сделал я.

Надеюсь, Дима ничего и никому об этом не расскажет. Мы с ним повязаны, поскольку те задания, которые я выполняю для него, караются сейчас смертной казнью. Для организатора — то есть для Димы. Для меня — пожизненное заключение. Или работа на армию в зоне, в качестве компенсации. На сленге это значит «под прессом».

Димитрий тоже раньше был сталкером. Потом у него были проблемы с военными и из сталкеров пришлось переквалифицироваться в продавцы. Я для него — отличная машина для выполнения нереализованных сталкерских идей. Вот например, сейчас мы делаем наркотики... Вернее, совершенные наркотики. Дима достает аспирин (который сейчас уже не производится) у своих знакомых, я определяю точку выброса и недалеко от эпицентра (в эпицентре шумит сильнее всего) прячу несколько упаковок таблеток. Через десять часов после выброса, когда в этом месте уже можно относительно безопасно передвигаться в «тяжелом» противорадиационном костюме, я забираю таблетки. Дима реализует. Он забирает себе большую часть и я согласен с этим — мне хватит и 30 процентов от этой суммы. Я рискую свободой, а он — головой.

Почему аспирин? Это догадка Димитрия. Ему в голову пришла идея таскать в зоны выбросов всякую хреновину, чтобы выяснить, какими качествами она будет обладать после облучения. У него в запасниках много всякого добра. Эх, пошарить бы там... Но для этого Димитрия придется убить. Я не могу этого сделать.

Пока не могу...

То, что получается из обыкновенного аспирина — очень странный наркотик. Да и наркотик ли? Чувства обретают остроту, можно отдавать приказы мутировавшим... И людям. Поэтому на большой земле эта штука так ценится. Кроме аспирина я таскал в эпицентры туда еще много всяких лекарств, но пока другие эффекты не изучены. Единственное, старые капли от насморка обратились в сильнейший стимулятор.

Опыт Димитрия был мне необходим и при выборе экипировки. Я и сам был военным, не раз и не два пользовался оружием не на полигонах, однако здесь все немножко по-другому. Мутировавшие — не люди и Зона — не поля боя. Стандартная армейская тактика здесь не действует. Только опыт и советы бывалых.

Например, странно смотреть на молодых, которые только вступают в артели или, что еще страшней, пытаются действовать в одиночку, как я. Идет, красавец с пулеметом... Крысы пулемета не боятся. А в закрытых помещениях, где их больше всего, с пулеметом много не навоюешь. Они же вцепляются в ноги, валят, а потом самые крупные и сильные вцепляются в лицо и горло... Самым сильным достаются самые сладкие куски. А пулемет с крутящимся стволом будет лежать рядом и ствол будет вертеться, пока не разрядится аккумулятор... Или пока кто нибудь не набредет на обглоданный скелет в обрывках одежды и нетронутых сапогах (крысы не жрут сапоги). Смешно наблюдать, как молодые уходят на «зачистку» с одними лишь АК-74... Стреляют в зомби, пули прошивают их насквозь, но трупы не останавливаются. Лишь вздрагивают, словно содрогаются в рыданиях... А потом оказываются рядом, валят на землю и начинают рвать... Эх, сколько потом этих самых АК-74 окровавленных с погнутыми стволами по домам валяется... А вокруг кровь и куски... Бред.

Уже скоро выходить. После сна и обработки в специальной машине тело воняет какой-то химией, но это вынужденная мера и совершенно необходимая. Иногда счетчик радиации показывает не истинное число мкр/час. Многие погибают от этого, не пройдя обработки после очередной вылазки. Одежда — стандартный камуфляж, высокие ботинки с защитой от огня, шипов, воды и пр. Легкий армейский бронежилет, повязка из кевлара на шею (крысам привет!), маска, очки хамелеоны. «Разгрузка» вперед, рюкзак назад. В нем еда, приборы, спальный мешок, контейнеры для артефактов (они сильно «фонят»), фонарь, патроны россыпью в непромокаемом мешке, комплект для чистки оружия и еще много разных интересных штучек. Естественно, аптечка. «Пернач» — в кобуру, в нее же отправляются пять запасных обойм, каждая по двадцать патронов. «Бластер» заслуживает особого рассказа. АК-47 я нашел в сейфе одного из зданий почти в самом центре зоны. Видимо, это был какой-то бандитский схрон. У старого доброго «сорок седьмого» был отломан приклад, не было магазина и некоторых запчастей. Но, тем не менее, я принес его Димитрию. И за некоторую сумму он сделал мне «бластер». Это значит: ствол от румынского варианта АК-47, который немного длинней стандартного, складывающийся приклад, вместо гранатомета под цевьем — дробовик без приклада (модели я не помню). Есть два типа прицелов к нему: ПСО-1 и ночного видения иностранного производства, крепления Димитрий доработал. К стволу можно прикрепить фонарь или лазерный целеуказатель — и то и другое очень хорошо для действий в ночное время. «Бластер», конечно, штука тяжелая, но очень эффективная. Тяжелая пуля со специальным покрытием (не то что 5,45) на тысяче пробивает любые заросли, можно стрелять по противнику сквозь двери, железо, проламывать бронежилеты. Я обычно ношу с собой три магазина, заряженные разными видами пуль: в одном снайперские (с покрытием), в другом бронебойно-зажигательные (полезная вещь, когда нужно поджечь что-нибудь...или кого-нибудь) в другом обычные... На этот раз вместо обычных я беру безоболочечные. Обычно я скрепляю два-три магазина с разными боеприпасами, чтобы быстро выбирать нужный тип. Для дробовика у меня есть два вида боеприпасов: картечь и мелко нарезанные стальные прутья (изобретение Димитрия, как он говорит — на самом деле об этом знает каждый ребенок). Дробовик мне заменяет пистолет-пулемет, который так любят молодые... Если на вас бежит много крыс, то есть два выхода. Либо стрельнуть себе в рот, либо стрельнуть из дробовика в них. Они боятся шума, маленькие сволочи. Плюс один выстрел из импровизированного «подствольника» может при хорошем раскладе выбить сразу десяток наступающих, тогда как из пистолета-пулемета попасть в небольшую цель, даже если она близко, довольно сложно. Есть у меня и гранатомет — обычный ГП-30 с пистолетной рукояткой... Набор гранат для него в подсумке — зажигательные, осколочные, кумулятивные (чтобы взламывать сейфы), дымовые. Есть и ручные гранаты, в основном осколочные Ф-1 и зажигательные — коктейль Молотова на новый лад.

Впрочем, я уже готов к очередной охоте. На дворе Димитрий расчехляет мой УАЗ, я сажусь за руль, мы прощаемся.

— Удачи!

— Тебе тоже!

Я заночевал на крыше полуразрушенной пятиэтажки, перед этим забаррикадировав разным хламом вход. Костра разводить не стал, поел мяса из саморазогревающейся упаковки. Залез в спальный мешок. Естественно, не раздеваясь.

Темнота. И пустота, несмотря на то, что многие говорят: «Зона кипит жизнью». Зона кипит мертвой жизнью. Мертвыми людьми, такими же, как я. Что там осталось в моей душе? Армейские воспоминания? Злость на людей, которые повинны в том, что появилась Зона? Тут ведь жили мои родители... Судя по всему, от села не осталось даже пепла. Не осталось ничего. Никому не хочу мстить. Буду собирать предметы, вести видеозаписи и сплавлять их на первый канал, возить сюда туристов отстреливать зомби (это новый тип заработка), за деньги учить молодых... Тут моя родина. Была и есть. Хотя, конечно, здесь сложно жить. Все не такое. В траве в некоторых местах путаются ноги, в черных лесах спят вечным сном в берлогах живые странные медведи — спят, словно ждут чего-то, в некоторых местах я натыкался на дома, целиком оплетенные паутиной. Странной паутиной, твердой. Ночь в зоне — это тишина. Но тишина обманчивая. Например, я беру ночной прицел и осматриваю окрестности...

...И вижу что к моему дому движется волна крыс. Тихо. Аккуратно. Со всех сторон. В крысином море видны волны — это крысиные короли — они управляют всеми своими солдатами. Вот с них и начнем. «Ночник» прикрепляю к автомату, вставляю магазин со снайперскими патронами, регулятор огня — на одиночный, затворную раму резко назад...

Поехали! Ночь перестает быть тихой. Вдали раздается вой. Внутри разрастается страх, потому что крысиное море уже очень близко.

Они бегут по этажам, подгоняемые чьей-то волей. Прыгают друг на друга, выстраивая лестницы. Их много. Они пролезают в щели. И их практически невозможно остановить.

Когда море влилось в первые этажи море я понимаю, что у меня есть одна дорога — в ночь и вниз с крыши, иначе кто-то найдет здесь мою прекрасную амуницию и обглоданные кости. Я быстро собрался, закрепил кошку и, как паук на паутине, съехал вниз, к машине. УАЗ завелся с первого раза, и я рванул прочь. Мне еще придется тратить «зажигалки» на врагов посерьезнее.

«Схваток необходимо избегать» — так я сам учил одного будущего сталкера. Конечно, когда положение безвыходно, все вокруг должно разлететься на куски и стать еще мертвее, чем есть. Но когда этого можно избежать — надо рвать когти.

Карта зоны — вещь необходимая в домашнем хозяйстве. Конечно, все данные, нанесенные на нее, довольно относительны. После выбросов в эпицентрах меняется ландшафт, стаи крыс, собак и прочей нечисти постоянно мигрируют, армейские блок-посты тоже переезжают с места на место. Карту постоянно необходимо обновлять. Кстати, GPRS в зоне не действует, несмотря на все потуги местных самоучек. Я сейчас медленно, но верно приближаюсь к выбросу, постоянно сверяясь с разными ориентирами. По шоссе лучше не ездить — есть опасность наткнуться на засаду. На дороге через сто — двести метров стоят «поплавки» — мертвецы, при приближении машины он бежит на нее. Если его коснуться, мертвяк подает сигнал тревоги своим товарищам, и они со всей округи сбегаются к этому участку шоссе. Хорошо, если удастся быстро обнаружить и убить контролера, при условии, что он затаился где-нибудь неподалеку (а не за два километра в подвале разрушенного дома). Тогда зомби валятся, как снопы, словно из них разом выдергивают кости.

Уже светает. Красный рассвет. Стаи ворон над лесом. Выстрелы где-то далеко. Лай собак. А в двухстах метрах от меня — совершенно другой мир, словно чьей-то черной рукой проведена незримая граница. Выброс — это не только радиация. В последнее время это еще и непонятное излучение, от которого появляются неизвестные аномалии, странный запах и странные звуки. Я маскирую машину, надеваю тяжелый скафандр, беру камеру и ухожу. Из оружия я могу взять с собой только автомат — со всем остальным снаряжением мне далеко не уйти.

Таблетки уже лежат в нагрудном кармане. Отснятые две кассеты с «приятными» видами лежат в специальном контейнере.

Как это было? Очень непонятно. Впереди, метрах в пятидесяти у меня, виднелось дерево. А на нем... Какие-то непонятные ошметки. Словно вокруг голых черных веток великан накрутил какие-то буро-зеленые жилы. Они не пульсировали, просто мотались на легком ветерке, некоторые впились в землю. Но идти туда не хотелось, поскольку такое я видел впервые. Конечно, придется давать крюка, но лучше обойти. Велик соблазн пальнуть в эту пакость... Этакое мальчишеское удовольствие... АК с плеча, снять с предохранителя, аккуратно сделать один одиночные выстрел в самую толстую жилу... Пуля оторвала ее и она, смачно хлюпнув, целиком свалилась с дерева. И тут же начала двигаться в землю, как червь в нору — миг, и она ушла целиком. А в следующий миг что-то подняло меня в воздух, свернулось вокруг талии. Широко замахнувшись, жила отбросила меня подальше и я мячиком покатился по земле. Хорошо, что тяжелый костюм очень тяжело повредить, а еще сложнее в нем заработать синяк. Жила не делала больше попыток напасть на меня, она поводила оборванным концом в воздухе, словно принюхиваясь, нырнула в землю, вынырнула возле дерева и быстро забралась наверх.

Что ж, еще один странный типаж. Хорошо, что относительно безобидный. Жаль, пленка кончилась, такая запись стоит пару тысяч. Я без приключений добрался до автомобиля, с удовольствием снял костюм, поел, собрался и выехал обратно. Еще один день, еще один день и приключение в зоне...

***

...- Представляешь, вчера нашел настоящий АК-47! С длинным стволом, с дробовиком рядом с УАЗом сгоревшим валялся. Там еще труп был и сквозь него пакость какая-то зеленая ползала. Пришлось все сжечь. А автомат грамотный, там пули безоболочечные...